Жюль Верн (1828-1905), классик мировой приключенческой литературы, один из основоположников научной фантастики, написал много книг о необычных приключениях своих героев в самых разных уголках нашей планеты и даже за ее пределами. Но лишь самые горячие его поклонники знают, что действие девяти его романов происходит в Российской империи, а два из них – «Михаил Строгов» и «Клодиус Бомбарнак» — полностью посвящены азиатской части страны – Сибири, Северному Казахстану и Туркестану.
Жюль Верн любил путешествовать. У него были две яхты, на которых он бороздил разные, в основном, северные моря, но до российских берегов (и уж, конечно, до Сибири и наших пустынь) так и не добрался, хотя и мечтал об этом. В его время к нам, в Центральную Азию, не летали самолеты, не ходили поезда, хотя в романах писателя есть разные виды транспорта, иногда самые фантастические. Но только лошади да верблюды были доступны путешественникам по Азии. А уж сколько времени нужно было, чтобы добраться из Парижа в Иркутск или Красноводск, Коканд или Бухару, даже Жюль Верн представлял себе слабо. И вдруг – такой прорыв в технике! — российские солдаты и офицеры прокладывают по пескам Средней Азии первую железную дорогу. Как мог автор романов о путешествиях «Наутилуса» под водой или полета в пушечном снаряде на Луну промолчать о таком событии?! Тут такого можно нафантазировать! И знаменитый писатель принялся за описание Сибири и Туркестана, где никогда не был. Впрочем, он на Луне и в глубинах Земли тоже не был. Несмотря на это, романы о Туркестане и Сибири получились вполне достоверными. Кроме нескольких эпизодов. Автор уверял в одном из интервью: «Что касается точности описаний, то в этом отношении я обязан всевозможным выпискам из книг, газет, журналов, различных рефератов и отчетов, которые у меня заготовлены впрок и исподволь пополняются. Я внимательно просматриваю двадцать с лишним газет, прилежно прочитываю все доступные мне научные сообщения, и, поверьте, меня всегда охватывает чувство восторга, когда я узнаю о каком-нибудь новом открытии…».
Мы можем только предполагать, какие именно статьи о Сибири и Туркестане печатали в середине 19 века французские газеты, но оба романа сразу после выхода в свет стали необычайно популярны, т.к. описывали края и события, ранее известные только заядлым путешественникам, географам да… шпионам. Англичане, к примеру, так и шныряли по Туркестану, который считали зоной своих национальных интересов.
Первый роман Жюля Верна «Михаил Строгов: курьер царя» был написан в 1874—1875 годах. Главные герои романа — Михаил Строгов и татарский хан Феофар (почему-то в этом романе Верн всех жителей нашего огромного края сделал татарами). Вот этот могущественный правитель (чей трон в Ходженте – «близ Иркутска»!) поднимает восстание, которое охватывает почти всю азиатскую часть империи. Строгов по поручению царя отправляется из Москвы в Иркутск, чтобы предупредить губернатора этой «столицы Сибири», родного брата царя, о готовящемся против него заговоре и государственной измене полковника Ивана Огарёва, который командует «татарскими отрядами». Как и в большинстве романов Жюля Верна, и в этом среди персонажей есть прелестная девушка — Надя Федорова, репортёр английской газеты Гарри Блоунт и журналист французской газеты Алсид Жоливе. Они представляют разные точки зрения на события в Туркестане и в Сибири.
Герои постоянно попадают в разные переделки, то разъезжаясь, то встречаясь по пути. Михаил и Надя попадают в плен к возглавляемому Огарёвым отряду «татар». Их обвиняют в шпионаже. По приговору хана Феофара, Михаила, якобы в соответствии с татарскими законами, ослепляют, проведя ему по глазам раскалённой саблей. По законам жанра, добро побеждает: Наде и Михаилу удаётся бежать, и они с помощью одного из сибирских крестьян добираются до Иркутска, где успевают предупредить губернатора. И даже зрение у Михаила сохранилось. Иркутск оказывается еще краше, чем герои представляли!
Однако главное в том, Жюль Верн не только открыл публике неизвестную Сибирь, а возможно, и Россию, он позволил читателю по-новому взглянуть на мощь «русского колосса» (выражение Верна), отойти от шаблонного взгляда на Сибирь как страну дикости и бескультурья, дал возможность читателю оценить все величие и силу духа русского человека. Писатель не скрывает на страницах романа своих симпатий к России и русским, восторгаясь их мужеством, высоким чувством патриотизма, долга и чести.
Только не надо смеяться! Под именем Феофар-хана Жюль Верн описал якобы Кенесары-хана, который действительно поднимал восстание против российских властей в 1840-х гг. И ничего, что восстание Кенесары Касымова докатилось только до северной части Казахстана. В романе же восставшие захватывают всю Сибирь — от «Ходжента, Коканда и Бухары до Урала и Иркутска. Писатель называет действия жестокого Феофара «татарским нашествием». Что восстание Кене-хана и татарское иго – несколько разные исторические события, Ж. Верну деликатно объяснил И.Тургенев. Его и еще нескольких «русских французов» попросил прочитать роман первый издатель «Михаила Строгова». Великий русский писатель тоже пришел в восторг и назвал роман лучшим произведением Жюля Верна, но осторожно сделал несколько поправок и уточнений, особенно относительно «татарского нашествия». Жюль Верн с благодарностью принял советы российского коллеги и переработал некоторые главы. Однако издатель все равно потребовал от Жюля Верна исключить любые намеки на исторические лица и события в России. Тургенев настаивал на издании книги в России. Однако вмешалась политика – осложнились русско-французские отношения. Требовали поправок и российские чиновники, и представители церкви, совсем как современные, увидев в некоторых эпизодах «оскорбление чувств верующих» (словно у атеистов никаких чувств нет). Поэтому роман, давно популярный во всем мире, был переведён на русский язык и издан с более чем 20-летней задержкой, да и то с большими купюрами. Лишь в наши дни одно из сибирских издательств готовит полное издание сибирско-казахстанского романа Жюля Верна «Михаил Строгов» в новом переводе, на русском языке и без купюр.
Путешествие из Москвы в Иркутск, созданное фантазией французского романиста, оказалось настолько увлекательным, что во Франции возникла мода на все русское, несколько поколений зачитывались этой книгой и представляли Сибирь, Казахстан, их города и жителей именно такими экзотическими и яркими, какими они описаны великим фантазером. Долгие годы роман был очень популярен во Франции и всей Европе и занимал четвертое место среди прочих произведений Верна. К 1893 году роман, как сообщал в одном из интервью сам Жюль Верн, принес издателям около семи миллионов франков дохода.
Роман был множество раз экранизирован, по его сюжету были сняты кинофильмы, телевизионные и мультипликационные сериалы во многих странах мира.
Удивительно, что в приключенческом романе «Михаил Строгов» Жюль Верн делает несколько важных социальных прогнозов. Например, он описывает месторождения нефти в районе озера Байкал: они действительно были открыты в 1902 году, хотя не содержат ее запасов в промышленных, как в романе, масштабах. Черное золото качают в несколько других сибирских регионах.
Интересно, что некоторые зарубежные критики находят параллели между описанным «татарским нашествием» и ходом Второй Мировой войны на территории Советского Союза: в течение теплого летнего времени захватчики быстро покоряют большие территории, однако затем наступает жестокая зима, во время которой они теряют все завоеванное и несут тяжелые потери. В этом случае книжная осада Иркутска, который удалось отстоять, подобна осаде Сталинграда, который также стал поворотной точкой в войне. Кроме того, критики отмечают описанную практику включения политических преступников в «батальоны смерти», которая, по некоторым сведениям, также использовалась во время войны с Германией.
Недавно к «русским романам» Жюля Верна вспыхнул новый интерес. Вызвал его французский писатель и философ Николя Бонналь, который опубликовал во французском журнале «Четыре истины» статью, где предложил взглянуть на творчество великого фантаста с непривычной точки зрения. Автор эссе считает писателя поклонником царской России и отчаянным защитником русского Туркестана. Бонналь пишет: «Нужно признать, что созданное русскими достойно одобрения со стороны всех цивилизованных народов. Произведения Жюля Верна вовсе не враждебны по отношению к самой большой стране в мире. Жюль Верн не нападает на Россию, как на державу деспотизма, потому что Россия не истребляет ни индейцев, ни аборигенов, а интегрирует татар, турок и жителей Сибири в свое культурное пространство». В доказательство Николя Бонналь цитирует роман «Михаил Строгов» и другое, еще менее известное у нас произведение — «Клодиус Бомбарнак», в котором повествуется о странствиях французского журналиста-полиглота (как же путешествовать без знания языков!) по Трансазиатской железной дороге, которой тогда еще не существовало.
Нашим читателям, наверное, будет интересно узнать, каким представлял себе наш регион знаменитый француз. У романа длинное название: «Клодиус Бомбарнак. Записная книжка репортёра об открытии большой Трансазиатской магистрали (Из России в Пекин)». Герой этого романа получает от своей газеты «ХХ век» задание совершить путешествие по только что построенной железной дороге и рассказать о нем читателям. Репортер отправляется в путь из Тифлиса и через Каспий, Туркестан, Памир и Монголию добирается до Столицы Поднебесной империи, хотя ко времени выхода в свет (1896 г.) железная дорога дошла только до Коканда, тогда только что присоединённого к Российской империи.
Жюль Верн заявляет: царская Россия внесла огромный вклад в развитие путей сообщения во всей Азии. Он довольно точно рассказывает, как непросто было русским военными построить Трансазиатскую магистраль через бескрайние песчаные пустыни, какие новинки техники были использованы в «диких краях», восхищается подвигами первых в мире железнодорожных батальонов, инженеров и военных, называя их реальные имена. Один из героев романа рассуждает: «Мы часто говорим о той необычайной быстроте, с которой американцы проложили свою железную дорогу через прерии Дикого Запада. Но, да будет известно, что в этой области русские не уступают им, пусть они и не превзошли пока американцев в скорости и промышленной смелости».
Автор красочно описывает уже построенные русскими города, станции, вокзалы, пустыни и горы, мимо которых идет поезд. «Мы проезжаем тучные поля, обсаженные рядами стройных тополей, виноградные плантации и прекрасные фруктовые сады. Наконец, поезд останавливается у нового города. Я не раз уже сообщал читателям, что после присоединения Средней Азии к России рядом со старыми городами выросли новые. Мы наблюдали это в Мерве и Бухаре, в Самарканде и Ташкенте».
Меняются и люди. «На улицах старого Ташкента вы нередко встретите женщин. К великому неудовольствию мусульман, в этой стране нет больше рабынь. Женщина становится свободной даже и в своей домашней жизни. Теперь нельзя побить жену без того, чтобы она не пригрозила тебе царским судом. Это же настоящее разрушение брака! …Земной рай находился, по преданию, неподалеку от здешних мест; быть может, они, восточные люди, не забыли, что праматерь наша Ева жила в этом первобытном саду и, без сомнения, не совершила бы первородного греха, если бы предварительно была немножко побита?» — иронизирует Жюль Верн.
Клодиус Бомбарнак в поисках жареных фактов знакомится с попутчиками разных национальностей. Каждый из них по-своему представляет свою страну. Немецкий барон Вейсшнитцердёрфер пытается побить мировой рекорд скорости путешествия вокруг света за 39 дней. Американских делец везет в Китай столько вставных челюстей, что их хватит на всех жителей страны. Деловая дама хочет закупить у китайцев волосы. Но самый обаятельный — безбилетный влюблённый румын Кинко. Он едет в багажном вагоне в большом ящике, чтобы в Пекине встретиться с любимой Зинкой. В отдельном вагоне везут, как говорят пассажирам, умершего китайского мандарина, а на деле — огромные деньги. Где ценности, там обязательно оказываются бандиты. На поезд напали … монголы. Если бы не мужество румына из багажного ящика, то поезд свалился бы с недостроенного моста в пропасть, и все его странные пассажиры погибли бы. Но влюбленный юноша спасает их и становится главным героем бомбарнакского репортажа. Других приключений пассажирам тоже хватает. То пантера на поезд нападет, то медведи, а то верблюд под колесами погибнет.
Но вернемся к эссе современного журналиста. Николя Бонналь совершенно иначе, чем современники фантаста, оценивает его творчество. Он пишет, что «Жюль Верн долго считался большим поклонником англо-саксонского мира. Он восхищался американской мощью, наукой и энергичностью этого народа, но от этого он не становился менее критичным в отношении подчиненного лишь цифрам американского мира». Образы торговцев челюстями и волосами – тому подтверждение. «Писатель не переставал изобличать жестокость англичан по отношению к покоряемым ими народам, в особенности в Австралии и в Новой Зеландии. Верн также сводил счеты и с немцами, и с их военной металлургией. Что же до французов, то он не находил их достаточно действенными».
Большая Трансазиатская магистраль была выдумана фантастом. В таком виде, как в романе «Клодиус Бомбарнак», ее не существует и теперь. Но не зря же Жюля Верна считают великим провидцем. Из 108 его предсказаний не исполнились только 10. Таким обилием воплотившихся в жизнь идей не могут похвастаться даже учёные. Писатель внес свой вклад даже в освоение космоса. Описав в одном из романов, как герои отправляются на спутник Земли в снаряде, он разбудил воображение «калужского мечтателя» К.Э. Циолковского, который развил идею Верна и рассчитал возможность космического полета. Верн точно описал размеры ракеты, угадал точное место старта (Флорида) и даже экипаж: 3 человека – все это так и было впоследствии в программе NASA. В результате наше поколение живет в эпоху освоения космоса.
Описанная в романе «Клодиус Бомбарнак» железная дорога в наши дни тоже перестает быть фантастикой. Её реализация запланирована в рамках проекта «Железнодорожная магистраль Китай — Киргизия — Узбекистан к 2020 году». В результате. будут соединены Германия, Польша, Белоруссия, Россия, Казахстан, Монголия, Китай, Северная и Южная Кореи. Такого не представлял себе даже сторонник технического прогресса и основоположник фантастики Жюль Верн.
Любовь читателей Российской империи к Жюлю Верну особенно ярко проявилась после его смерти. Тогда почти все газеты и многие журналы почтили память великого фантаста прочувствованными некрологами. «Из окованной цепями русской действительности французский писатель звал на свободу, — так писал автор некролога, помещенного в журнале «Родная нива». — Его романы в течение нескольких десятилетий пробуждали у русской молодежи жажду знаний, страстное желание путешествовать, живой интерес к природе».
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)
